Из всех поводов ненавидеть их отца самым раздражающим было Рождество. Все наши елочные игрушки и гирлянды остались у него, в комфортабельной квартире с четырьмя спальнями в Рестоне, штат Виргиния – той самой, в которой он остался жить по совету своего отца. Позже я узнала, что он ни разу не пользовался ими после нашего отъезда. Но он отказался переслать их нам, так что у нас не было рождественских украшений, и уж конечно мы не могли позволить себе их покупать. Один раз наш дорогой друг, островной врач, принес нам игрушки со своей елки, чтобы нам было что повесить.
В один год мы не могли позволить себе купить елку, и наш друг привез нам дерево из горного района, где у него было право вырубки. Это был гемлок с красивыми зелеными ветками, гораздо более красивый, чем елки прежних лет. Мы повесили на него наши немногочисленные игрушки, украсили его гирляндами из попкорна и ягод земляничного дерева, полюбовались на него и пошли спать. Проснувшись утром, девочки побежали смотреть на свою елку и нашли ее рассыпавшейся по ковру. Гемлок сбрасывает свои «зеленые» иголки в помещении. Мы собирали иглы гемлока с этого ковра несколько дней. Это было Рождество Ветви Земляничного Дерева. Я подумала, что это было полезно для окружающей среды. Не нужно было убивать дерево, а мертвая ветвь получала наше уважение. Но мне кажется, что девочки не разделяли мое альтруистичное отношение к этой конкретной мертвой ветке.
Мы починили крышу и постепенно отремонтировали потолочные панели, но только после дюжины воспалений уха и после того, как все мы по очереди перенесли раскаленные температуры вирусного менингита. Я помню, как меня носило между измерениями и крутило в аду пота и жара. Моя голова не болела. Слово «боль» даже близко не стояло с тем, на что была похожа эта агония. Мне казалось, что мои кости варят в кипятке, и страдания несут меня из этого мира в следующий.
Во время наших «трейлерных лет» на остров обрушилось два ужасающих шторма. Каждый из них называли «штормом столетия», то есть считалось, что шторма такой силы случаются раз в сто лет. Мы жили на северном побережье острова Оркас во время их обоих. В самом начале прерывалась подача электричества, а вскоре отключалась и вода. В нашем трейлере была маленькая печка-буржуйка. Я навалила у одной из стен кухни запасы дров и заклеила окна и дверь черным полиэтиленом. Я заставляла себя выйти наружу один раз в день, чтобы пополнить запасы дров. Я ставила будильник, чтобы подкладывать дрова в печку каждые два часа в течение ночи. Но мы выжили в этом трейлере, когда все остальные сбежали с северного побережья. Две другие матери-одиночки покинули свои огромные дома с температурой ниже нуля, мы застелили матрасами весь пол в салоне, и три матери с шестью детьми продержались в шторм на площади 8 на 8 футов. Мы много дней варили суп и макароны на этой печурке. Мы топили снег на той же печке, где варили картошку и макароны. Я всегда буду обожать буржуйки. Она не просто помогала нам выжить, но и обогревала и кормила нас.
Источник: http://channelingvsem.com/category/manuskript-marii-magdaliny/
Публикация: http://channelingvsem.com/
Views: 30